"Свитер и Дуся"
СВИТЕР
Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса.
Человеком он был неадекватным, но вроде как не по своей вине.
Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём.
То исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился и пускал слюну.
Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, апять боторейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку.
За глаза ево называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали стасика нейтрально - писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с мишей в писюновские друзья и много чё нам про нево поведала.
Оказалось был целый список вещей - типа "цыклично движущихся объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые писюну нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в канкретна долговременный ступор или х**вознаит чего ещё.
Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел перед ним цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму.
Периодически пристально смотрел в глаза. Х** там. Писюн не поддавался. После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке.
Раздосадованный такими несрастухами миша сурово, как бл*** берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркистана.
Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это пять зелёных всадников ловют чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем.
Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навящивое желание обхватив голову руками бечь нах** проч с криками типа "Нет! Нет! Только не мой мозг, *баные пришельцы!".
Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаццо в стороны, забывая о чём тока што думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать.
У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол.
То исть, как вы панимаити, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер ни*** выделялся.
Да скажу больше - не существует в природе вапще такого фона, на котором этот аксессуар не выделялся бы .
Хотя если вы бл** нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи идеально дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде "щасливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна.
У писюна был такой вид, как будто он всю с*** ночь ловил чорную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа за**** - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер на***
ДУСЯ
Была у писюна кошка, звали Дусей.
Дуся была нещадно пе***тое жывотное - в***валась с разбегу в стены, промахивалась мимо миски с молоком харей в пол, корчила непанятные морды.
Дусей, хстати, она была чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на х**".
В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытицца ещё в раннем децтве, когда вместо титьки тыкалась мордой маме в сраку - но тут б*** в планы естественнаго отбора вмешался известный гринписовец писюн.
Дефективную Дусю он нарыл на какой-та памойке и припёр, естесна, в дом - ето паходу был ваще последний раз, когда писюн полноценно держал лохматую бестию в руках, патаму как, когда Дуся подросла и превратилась в трёхцветную лопоухо-косоглазую хрень.
Она начала двигацца и х** ты её поймаешь бл***.
Двигалась Дуся оченно резво - создавалось впечатление што даже срала на ходу, а если задерживалась в адном месте больше десьти сикунд, значит либо спала, либо отъехала на***.
Ну или задумалась - периодически с ней случались кратковременные приступы спокойствия: она ни с таво, ни с сево замирала, таращила косые банки в неизвесном направлении и напряжённо ожидала в какое полушарие стукнетт моча на етот раз - ну и в зависимости от результата через полторы секунды начинала отчаянно щемицца либо влево, либо вправо, затем обычно в***валась жбаном в стену, отскочив сломя голову х***ила в противоположную сторону, в***валась в дверь и а***в от такого обилия препяцтвий начинала щемицца вверх па шторам.
Там, где-нить под паталком вдруг опять замирала с таким типа "во, б**: где ето я?..", снова задумывалась, неожиданно пукала, с перепугу в***валась тыквой в багету, падала сракой на подоконник и по новой начинала гонзать по жилплощади - шерсть дыбом, глаза на выкате.
Мне думаецца, што именно так выглядел бы кошачий вариант гибрида Алины Кабаевой и Жанны Агузаровой.
Наблюдая это, миша неоднократно говорил писюну, типа "писюн, она у тебя походу слепая ваще:"
"Да не, не: - успокаивал себя писюн - проста ***тая."
Поначалу Дусина движуха вызывала у меня дезориентацию и приступы марской болезни, а миша её ваще боялся и не любил совсем. Потомушто один раз, неразглядев Дусю на фоне писюновского ковра (связанного наверно тем же дальтоником, который мише свитер красный ваял), миша наступил на неё, а поскольку Дуся пачимуто мяукать не умела, издавая заместо етого какие-то кряхтяще-пердящие гортанные звуки на манер тувинских духовых инструментов, она со всей своей кошачей звезданутости начала страшным тувинским голосом орать - я, чесно признаюсь, малёха припустил жыдким в трусники.
А вот 12-ти летний миша впервые в своей жызни схватился за серце, а когда отошёл, начал Дусю ненавидить лютой ненавистью.
И вот однажды, когда писюн в очередной раз ушёл покакать и залип в толчке на полчаса, разглядывая в унитазе чудные какашные узоры, мы с мишей остались тупить в писюновской комнате в два рыла.
Тут я обратил внимание, што Дуся заговорщицки выглядывает из-за кресла и щуря один глаз палит в мишину сторону. Я мише ето дело показал и только хотел уже чё-то по этому поводу сказать, как вдруг миша, внук ворошиловского стрелка, не растерявшись, мощным вдохом собрал все плескавшиеся в голове сопли (грамм думаю 200, не меньше - зима была) и смачно с присвистом форчманул Дусе прям в летсо.
Я даже растерялся как-то.
Через пару дней Дуся начала по-маленьку облазить.
Писюн говорил што ето на нервной почве, но мы-то с мишей знали, што после такого заряда гайморита в голову ваще не жывут - так што ей ещё повезло, можно сказать.
А писюновская мама походу стреманулась, што кошке настает постепенный конец и купила писюну на замену большова такого африканского попугая по кличке Розелло.
Продавец её пролечил што Розелло ужос какой умный и говорящий, схватывает типа всё на лету, **й заткнёшь.
Но Розелло почему-то оказался на редкость тупым
. В течение недели мы с мишей учили его говорить одно единственное слово "писюн".
День изо дня мы давили ему мозг часа наверна по два, ": писюн, писюн, писюн,: говори с**а - писюн, писюн: вот веть п***раз: писюн, писюн" - ну и в таком духе; под конец даже нещасная облезлая Дуся, не выдержав такова напора, корчась и заикаясь начала гудеть што-то подозрительно напоминающее слово "писюн", лишь бы мы заткнулись .
А Розелле хоть бы что - сидел в углу клетки, таращил полные непонимания глаза и обильно серил.
Миша уже хотел писюна разачаравать, типа "писюн, он у тебя походу глухой ваще.", но как выяснилось, Розелло был не глухой, а даже савсем наоборот.
Всё это время хитрый пернатый слушал: набирался, тыксызыть, сеансу. Через пару недель етот гад выдал всё - и "писюн", и "с**а ", и "п***раз" с "му**ком", и ещё целый ряд окологинекологических терминов, смысл которых я узнал только несколько лет спустя.
Писюн с мамой были в шоке канешна.
И веть, што характерно, не обманул продавец - действительно х** заткнёшь.
В качестве бесплатного дополнения к выученным словам Розелло научился кряхтеть, пердеть, лихо подражать звуку проезжающего трамвая и звонко посвистывать.
Причём делал он ето, походу, круглосуточно, потому как писюн приходил в школу с таким помятым видом, как будто всю ночь катался на трамвае в шумной компании милицейских свистков. К тому же, по ево словам, Дуся сильно нервничала.
А Дуся на самом деле сходила с ума. То исть она и так была звезданута, но с появлением Розеллы её стали покидать последние остатки разума.
Если раньше Дуся слушала тока то, што ***дят голоса в ейной голове, то теперь к этой толпе добавился и левитан с крыльями, который походу наглухо забивал Дусе все сигналы с Марса.
Ну и в один прекрасный день мы с мишей стали свидетелями таво, как Дуся, чуйствуя видимо близкую кончину от помутнения рассудка, решила напоследок во што бы то ни стало вточить говорящего окорока.
Сам Розелло к тому моменту времени уже открывал клетку изнутри и по-хозяйски вылазил на крышу подышать воздухом, причём проделывал всё это не прекращая п**деть ни на секунду ваще.
С крыши своей клетки Розелло как козырной страус выглядывал в окно, обсуждал сам с собой последние новости и попутно подслушивал всякие гадости штоб вечером опять ошарашить писюновскую маму очередным хитрым матюком.
Улучив один из таких моментов, потерявшая всякую надежду, окончательно ох***шая Дуся, изо всех сил стараясь не палицца, полезла за добычей на клетку.
Выкатив фары от волнения и еле сдерживая метеоризьм, Дуся приблизилась к Розеллу вплотную и застыла.
Всё, - подумали мы с мишей, -
Но в етот момент Розелло медленно повернулся, и, увидев перед собойм такую х***ю (Дуся бешено вращала глазами и мелко тряслась), оценил апстанофку, неспешно так прицелился и как заправский скотобой долбанул Дусе клювом прям промеж ухоф. Тюк, б**ть: Досмотрев как Дуся ссыпалась на половичок, Розелло звонко присвистнул и продолжил п***ть.
Все остались жывы вопщим. Не знаю, што за нервные центры в кошачьей голове поразил удар африканскаво Розеллы, но облазить после етого инцидента Дуся перестала.
Зато начала жрать своё солнышко, наводя ужас на домочаццев.
