Так уж честно победили, что и двадцать дней долбя, никого не убедили, а особенно себя. Жаль, приказ еще не издан — но дождемся, нашу мать, — чтоб к победе над фашизмом этот подвиг приравнять, чтоб, традицию ломая, но являя широту, мы уже седьмого мая отмечали ту и ту. Победили, отстояли, разменяли на рубли, раскатали, изваляли, истоптали, отскребли, показали, доказали, не отдали, соблюли — и Казани, и Рязани, и Обаме, и Бруни, и проклятой Пикадилли, вас не видящей в упор… Так уж полно победили, что стреляют до сих пор. Защитили серп и молот, звук родного языка… Успокоиться не могут, все не вытопчут пока. Гул стоит в родных осинах, орки строятся в каре — все никак забыть не в силах, как уклались в декабре.
Победитель белоглазый, ты взлетел, орелик мой, над оранжевой заразой и над ленточной чумой! Вот чистейшая победа: всех, кто встал с другой ноги, по закону Архимеда вытесняют во враги. Торжествует жажда мести, обуявши большинство. То, что жить придется вместе, не волнует никого. Так уж честно победили, с самым-самым во главе, что со страху залудили эпик фейл по НТВ — «На Болотную ходили за бабло и «Доширак»!»… Так уж честно победили, что не врать — уже никак. Так бесспорно победили в равной, доблестной борьбе, что Козлова посадили — вот, Романова, тебе! Посадили PussyRiot, чтобы выглядить крутей; вон и деток отбирают — победили и детей! Вот победа образцова, неустанный ратный труд. Взяли было Удальцова, да отдали: больно крут.
Коллективный победитель, предводитель душ и тел! Отчего твой белый китель так под мышками вспотел? Взявши Питер и Москву уж, — что же, доблестный Мальчиш, так визгливо торжествуешь, так ножонками сучишь? Что ты воешь, многомясый, усмехаясь роково, навалившись всею массой неизвестно на кого — на студентов, на младенцев, на зажатых, будто гость, обреченных отщепенцев перекупленную горсть? Лишь на них, твердоголовы, брешут высшие слои — Соловьевы, Соколовы и Фадеевы твои. Эти стыдные минуты — худший выбор высших сфер. Либо мы не лилипуты, либо ты не Гулливер.
Нет, таких истерик, знаю, не закатывает тот, кто домой, к родному краю, победителей ведет. Так — под хохот пьяной крали, у провала на краю, — обмывают, что украли, а не отняли в бою.
Тут иной руководитель, обладатель лет шести, спросит: как же победитель должен, блин, себя вести? Да уж вы, вожди со стажем, как сказал бы вам Бильжо, не волнуйтесь. Все покажем. Все увидите ужо.
Дм.Быков
что мешает жить, учиться, совершенствоваться, любить, дружить, любоваться чудом окружающего мира, ведь жизнь такая непредсказуемая и может оборваться в нежданный миг, ну вот на хера копаться в какой-то политической грязи, чем это обогатит? 
