alna
Проктолог-иллюзионист
Настроение у Ивана П. было испорчено с самого утра: коробка передач на его “БМВ” из-за пробитого поддона напрочь лишилась масла и едва не приказала долго жить. А потому на буксире ему пришлось тащить “бэху” сначала на сервис, где факт преждевременной кончины коробки передач был признан специалистами, а после обеда и домой — по причине отсутствия у сервиса необходимых запчастей. Утехой могло служить лишь одно: на вечернем воскресном мальчишнике можно смело оттянуться по полной — за руль-то уж теперь точно не сядешь.
…Далеко за полночь вернувшись домой навеселе, Иван Владимирович остановился возле двери свой квартиры и приготовился звонить, как вдруг сообразил, что будить родственников и показываться им, а особливо теще, в столь пикантном виде вовсе не следует. И неуверенно побрел к убитой машине за связкой ключей.
Как в плохом детективном романе, на его голову тут же свалились подрулившие к нему инспектора ДПС.
— Ба! — воскликнул один из них, — так вы, уважаемый, просто в хлам!
Иван Владимирович сей факт не отрицал. Но категорически отверг обвинение в управлении припаркованной во дворе, временно обреченной быть недвижимостью “бэхой”.
— Да нам по барабану, — дружно признались гаишники. — Ты, главное, вот здесь напиши, что на экспертизу ехать не согласен.
Иван Владимирович, впрочем, на провокацию не поддался и разборчиво, крупно, чтобы и слепому было видно, написал: “Согласен”.
Добавив в протокол о направлении на экспертизу перед словом “согласен” частицу “не”, гаишники с чувством выполненного долга отстали.
Не отстал только суд. Мировой судья судебного участка №145 столицы Слизкова, изучив заказ-наряд из автосервиса на выполнение ремонтных работ коробки передач и заключение эксперта о невозможности эксплуатации автомобиля в ту злополучную ночь, презрительно хмыкнула и заявила, что склонна верить только милиционерам. По той же причине она пустила побоку показания соседей Ивана Владимировича, которые в один голос утверждали, что рожденный в ту ночь ползать, летать на своей “БМВ” Иван не мог…
Да и как было верить подсудимому и свидетелям, если инспектора ДПС положа руку на сердце признались судье: за автомобилем “БМВ” под управлением Ивана Владимировича П. они гнались издалека, прежде чем настигли его во дворе…
История вторая
Телефонный звонок разбудил Сергея И. около двух часов ночи. Зевая в трубку от души, сторож автостоянки сквозь сон выдавил что-то вроде “здрасьте” и попросил Сергея убрать авто, потому как через его “Опель” ни проехать, ни пройти снегоуборочным машинам. И если они уже засыпали снегом его машину наполовину, то к утру и совсем похоронят под сугробом.
Поеживаясь от холода, Сергей принялся расчищать дорогу своему “Опелю”, дабы освободить его из снежного плена. Сердобольный сторож, учуяв от Сергея запашок и разглядев неуверенную походку, во избежание аварий на вверенной ему территории предложил:
— Давай я сам за баранку сяду. От греха подальше…
Из этой затеи, впрочем, ничего не вышло: “Опель” намертво занял высоту на занесенном снегом бугорке. В третьем часу ночи к делу привлекли водителя проезжавшей мимо “девятки” — “Опель” подцепили на тросе и попробовали снять с бугра. Попытка, впрочем, тоже оказалась тщетной…
Свидетелями сцены “Бурлаки на “Опеле” волею злого случая стал экипаж машины боевой, поголовно состоявший из сотрудников ГИБДД Юго-Восточного округа. Ничто, однако, не предвещало беды: заботливые гаишники дружно впряглись в работу и на “раз-два” принялись сталкивать автомобиль с горы…
Осенило их не сразу. Но когда крамольная мысль обошла все извилины, физический труд уступил место умственному:
— Да ты, брат, пьян! А ну-ка, гони документы!
К шести часам утра дело в отношении Сергея И. по факту управления автомобилем в состоянии опьянения было состряпано по всем правилам. А сам он со следами наручников на запястьях отпущен домой.
…Докладывая командиру батальона о происшествии, инспектор ДПС старшина Прокуратов положа руку на сердце признался в рапорте: автомобиль под управлением Сергея И. он целым экипажем преследовал черт-те откуда, прежде чем с трудом догнал.
История третья
Дружеская попойка была в самом разгаре, когда в дверь квартиры Дмитрия Н. позвонил приятель:
— Давай, Димыч, посмотрим твой рыдван. Понравится — прямо щас и куплю…
Димыч заплетающимся языком нечленораздельно объяснил, что к смотринам и торгам, культурно выражаясь, не готов. А потому со словами “Посмотри, Коляныч, сам!” вручил покупателю ключи от своего видавшего виды “Пежо” и вернулся к столу.
Полчаса спустя на пороге квартиры с выражением лица Муму, готовящейся к смертной казни, снова нарисовался Коляныч:
— Ты это… Не убивай меня. Я в темноте на заборчик наехал. Да там и повреждений-то всего ничего: долларов на двести!
Дружная компания вывалилась во двор и с пьяными прибаутками гурьбой обступила торчащий в заборе автомобиль.
Еще через четверть часа к месту всеобщего веселья подъехала машина с гаишниками, видимо, вызванными заботливыми соседями.
— Чья? — указывая пальцем на “Пежо”, полюбопытствовал сержант.
Димыч не то икнул, не то ответил: мол, моя будет…
— На экспертизу поедем или как? — осведомился сержант.
От такого поворота дел Дмитрий почти протрезвел:
— Побойтесь бога, сержант! Я ж за рулем-то не сидел!
— Понятно, — со знанием дела констатировал сержант, — стало быть, отказываешься…
Спрятавшись в милицейском автомобиле, гаишник состряпал на Дмитрия протокол об отказе пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
Докладывая командиру роты о случившемся, инспектор ДПС сержант К. положа руку на сердце признался в рапорте: за автомобилем под управлением Дмитрия Н. он гонялся не менее часа, прежде чем с трудом догнал его во дворе.
А на кладбище все спокойненько…
Здесь могла бы найти себе место история девятая, двадцатая и даже сорок восьмая — подобных немерено.
Неохотно вспоминая такие, гаишники, не совсем загубившие в себе талант совеститься, признаются, что ни за какие коврижки не пошли бы на фальсификацию “пьяных” дел, когда б не требование милицейских боссов зарабатывать “палки”.
Управляющие процессом высасывания пьяных дел из трезвого пальца начальники подразделений ГАИ и командиры батальонов отдают себе отчет в том, что в отчете перед вышестоящим начальством должно фигурировать как можно больше раскрытых “преступлений”. Ведь, по их мнению, статистика выявленных нарушений ПДД, не имеющая роста, может быть расценена “наверху” не как симптом выздоровления автомобильного сообщества, а как признак гаишной лености.
Не случайно же в неурожайный год (месяц, неделю, день…), когда количество возбужденных дел о нарушении ПДД оставляет желать лучшего, протоколы в тиши гаишных кабинетов составляются по данным из картотек на тех, кто, возможно, уже давно лишился колес, прикован к постели или, того хуже, умер. Потому-то скроенные пиратским образом дела на гаишном жаргоне и называются… кладбищем.
Более оголтелые в служебном рвении полковники для поддержания иллюзии высокой трудоспособности и рентабельности, сохранения высокодоходного начальственного кресла и приобретения за наличный расчет новых — еще более доходных кресел — снаряжают сержантов с плановым заданием на отлов живых псевдонарушителей. Не статистикой ударить по “пробегу”, так совершить пробег по водительским карманам! Что так, что эдак — не внакладе!
Поддерживать хорошо отлаженный механизм разврата отчаянно старается и судебная власть. Во всех известных в адвокатской практике случаях обвинения пешеходов в управлении автомобилем в состоянии опьянения судьи верят, что вооруженные автоматами, мигалками, сиренами и правом передвигаться по дороге с любой скоростью и с нарушением всех правил гаишники сумели выловить пьяного водителя в его собственном гараже не потому, что он никуда и не двигался, а исключительно потому, что не сумели задержать его по дороге, преследуя аж от Магадана!
Во всех известных случаях судьи, безгранично доверяя обвинителям в запачканных погонах, соглашаются с ими же изреченным доводом о том, что у гаишников нет и не может быть корысти.
…Получив многомиллионные долларовые вливания на программу повышения безопасности дорожного движения, гаишная братва, несомненно, возжелает доказать президенту, что недаром проела (пропила, прогуляла…) народные деньги.
Ведь, глядишь, еще дадут.
А это значит, что к недостающим до плановых показателей выявленных за рулем алкоголиков совсем скоро присовокупятся и те, кто имел неосторожность устроиться грузчиком в винный магазин и, надравшись с утра пораньше, приняться за разгрузку набитого ящиками водки грузовика…
Московский Комсомолец
…Далеко за полночь вернувшись домой навеселе, Иван Владимирович остановился возле двери свой квартиры и приготовился звонить, как вдруг сообразил, что будить родственников и показываться им, а особливо теще, в столь пикантном виде вовсе не следует. И неуверенно побрел к убитой машине за связкой ключей.
Как в плохом детективном романе, на его голову тут же свалились подрулившие к нему инспектора ДПС.
— Ба! — воскликнул один из них, — так вы, уважаемый, просто в хлам!
Иван Владимирович сей факт не отрицал. Но категорически отверг обвинение в управлении припаркованной во дворе, временно обреченной быть недвижимостью “бэхой”.
— Да нам по барабану, — дружно признались гаишники. — Ты, главное, вот здесь напиши, что на экспертизу ехать не согласен.
Иван Владимирович, впрочем, на провокацию не поддался и разборчиво, крупно, чтобы и слепому было видно, написал: “Согласен”.
Добавив в протокол о направлении на экспертизу перед словом “согласен” частицу “не”, гаишники с чувством выполненного долга отстали.
Не отстал только суд. Мировой судья судебного участка №145 столицы Слизкова, изучив заказ-наряд из автосервиса на выполнение ремонтных работ коробки передач и заключение эксперта о невозможности эксплуатации автомобиля в ту злополучную ночь, презрительно хмыкнула и заявила, что склонна верить только милиционерам. По той же причине она пустила побоку показания соседей Ивана Владимировича, которые в один голос утверждали, что рожденный в ту ночь ползать, летать на своей “БМВ” Иван не мог…
Да и как было верить подсудимому и свидетелям, если инспектора ДПС положа руку на сердце признались судье: за автомобилем “БМВ” под управлением Ивана Владимировича П. они гнались издалека, прежде чем настигли его во дворе…
История вторая
Телефонный звонок разбудил Сергея И. около двух часов ночи. Зевая в трубку от души, сторож автостоянки сквозь сон выдавил что-то вроде “здрасьте” и попросил Сергея убрать авто, потому как через его “Опель” ни проехать, ни пройти снегоуборочным машинам. И если они уже засыпали снегом его машину наполовину, то к утру и совсем похоронят под сугробом.
Поеживаясь от холода, Сергей принялся расчищать дорогу своему “Опелю”, дабы освободить его из снежного плена. Сердобольный сторож, учуяв от Сергея запашок и разглядев неуверенную походку, во избежание аварий на вверенной ему территории предложил:
— Давай я сам за баранку сяду. От греха подальше…
Из этой затеи, впрочем, ничего не вышло: “Опель” намертво занял высоту на занесенном снегом бугорке. В третьем часу ночи к делу привлекли водителя проезжавшей мимо “девятки” — “Опель” подцепили на тросе и попробовали снять с бугра. Попытка, впрочем, тоже оказалась тщетной…
Свидетелями сцены “Бурлаки на “Опеле” волею злого случая стал экипаж машины боевой, поголовно состоявший из сотрудников ГИБДД Юго-Восточного округа. Ничто, однако, не предвещало беды: заботливые гаишники дружно впряглись в работу и на “раз-два” принялись сталкивать автомобиль с горы…
Осенило их не сразу. Но когда крамольная мысль обошла все извилины, физический труд уступил место умственному:
— Да ты, брат, пьян! А ну-ка, гони документы!
К шести часам утра дело в отношении Сергея И. по факту управления автомобилем в состоянии опьянения было состряпано по всем правилам. А сам он со следами наручников на запястьях отпущен домой.
…Докладывая командиру батальона о происшествии, инспектор ДПС старшина Прокуратов положа руку на сердце признался в рапорте: автомобиль под управлением Сергея И. он целым экипажем преследовал черт-те откуда, прежде чем с трудом догнал.
История третья
Дружеская попойка была в самом разгаре, когда в дверь квартиры Дмитрия Н. позвонил приятель:
— Давай, Димыч, посмотрим твой рыдван. Понравится — прямо щас и куплю…
Димыч заплетающимся языком нечленораздельно объяснил, что к смотринам и торгам, культурно выражаясь, не готов. А потому со словами “Посмотри, Коляныч, сам!” вручил покупателю ключи от своего видавшего виды “Пежо” и вернулся к столу.
Полчаса спустя на пороге квартиры с выражением лица Муму, готовящейся к смертной казни, снова нарисовался Коляныч:
— Ты это… Не убивай меня. Я в темноте на заборчик наехал. Да там и повреждений-то всего ничего: долларов на двести!
Дружная компания вывалилась во двор и с пьяными прибаутками гурьбой обступила торчащий в заборе автомобиль.
Еще через четверть часа к месту всеобщего веселья подъехала машина с гаишниками, видимо, вызванными заботливыми соседями.
— Чья? — указывая пальцем на “Пежо”, полюбопытствовал сержант.
Димыч не то икнул, не то ответил: мол, моя будет…
— На экспертизу поедем или как? — осведомился сержант.
От такого поворота дел Дмитрий почти протрезвел:
— Побойтесь бога, сержант! Я ж за рулем-то не сидел!
— Понятно, — со знанием дела констатировал сержант, — стало быть, отказываешься…
Спрятавшись в милицейском автомобиле, гаишник состряпал на Дмитрия протокол об отказе пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения.
Докладывая командиру роты о случившемся, инспектор ДПС сержант К. положа руку на сердце признался в рапорте: за автомобилем под управлением Дмитрия Н. он гонялся не менее часа, прежде чем с трудом догнал его во дворе.
А на кладбище все спокойненько…
Здесь могла бы найти себе место история девятая, двадцатая и даже сорок восьмая — подобных немерено.
Неохотно вспоминая такие, гаишники, не совсем загубившие в себе талант совеститься, признаются, что ни за какие коврижки не пошли бы на фальсификацию “пьяных” дел, когда б не требование милицейских боссов зарабатывать “палки”.
Управляющие процессом высасывания пьяных дел из трезвого пальца начальники подразделений ГАИ и командиры батальонов отдают себе отчет в том, что в отчете перед вышестоящим начальством должно фигурировать как можно больше раскрытых “преступлений”. Ведь, по их мнению, статистика выявленных нарушений ПДД, не имеющая роста, может быть расценена “наверху” не как симптом выздоровления автомобильного сообщества, а как признак гаишной лености.
Не случайно же в неурожайный год (месяц, неделю, день…), когда количество возбужденных дел о нарушении ПДД оставляет желать лучшего, протоколы в тиши гаишных кабинетов составляются по данным из картотек на тех, кто, возможно, уже давно лишился колес, прикован к постели или, того хуже, умер. Потому-то скроенные пиратским образом дела на гаишном жаргоне и называются… кладбищем.
Более оголтелые в служебном рвении полковники для поддержания иллюзии высокой трудоспособности и рентабельности, сохранения высокодоходного начальственного кресла и приобретения за наличный расчет новых — еще более доходных кресел — снаряжают сержантов с плановым заданием на отлов живых псевдонарушителей. Не статистикой ударить по “пробегу”, так совершить пробег по водительским карманам! Что так, что эдак — не внакладе!
Поддерживать хорошо отлаженный механизм разврата отчаянно старается и судебная власть. Во всех известных в адвокатской практике случаях обвинения пешеходов в управлении автомобилем в состоянии опьянения судьи верят, что вооруженные автоматами, мигалками, сиренами и правом передвигаться по дороге с любой скоростью и с нарушением всех правил гаишники сумели выловить пьяного водителя в его собственном гараже не потому, что он никуда и не двигался, а исключительно потому, что не сумели задержать его по дороге, преследуя аж от Магадана!
Во всех известных случаях судьи, безгранично доверяя обвинителям в запачканных погонах, соглашаются с ими же изреченным доводом о том, что у гаишников нет и не может быть корысти.
…Получив многомиллионные долларовые вливания на программу повышения безопасности дорожного движения, гаишная братва, несомненно, возжелает доказать президенту, что недаром проела (пропила, прогуляла…) народные деньги.
Ведь, глядишь, еще дадут.
А это значит, что к недостающим до плановых показателей выявленных за рулем алкоголиков совсем скоро присовокупятся и те, кто имел неосторожность устроиться грузчиком в винный магазин и, надравшись с утра пораньше, приняться за разгрузку набитого ящиками водки грузовика…
Московский Комсомолец
